ДЕСЯТЬ СЫНОВЕЙ НЕ ВЕРНУЛИСЬ С ФРОНТА

Проводив на фронт десятерых сыновей, мелитопольцы Влас и Наталья Козенко не дождалась никого из них. Домой не вернулся никто из братьев-краснофлотцев.

семье, потерявшей в войну пять пар (!) близнецов (к сожалению, сохранилось только одно фото Сергея и Александра), я узнал от председателя Мелитопольского районного совета ветеранов Леонида Коваленко. Он же и в Новгородковку (как сейчас бывший Чехоград называется) нас, журналистов областной газеты направил, предварительно выяснив, к кому конкретно там можно обратиться за помощью. В Новгородковке, оказывается, действует центр чешской национальной культуры, а при нем имеется музей. Заведующая музеем Раиса Краличек любезно предоставила собранную относительно семьи Козенко информацию.

...Пожениться Влас Трофимович и Наталья Яковлевна надумали довольно поздно - в 1917 году, когда жениху исполнилось 29 лет, а невесте - 27. Желали ли детей? Полагаю, очень!

И Господь, видимо, услышал их молитвы, потому что в продолжение пяти лет стал посылать им по два сына ежегодно. В 1918-м появились на свет близнецы Алексей и Влас (в честь отца названный), в 1919-м - Кондрат и Трофим (в честь деда), в 1920-м - Иван и Николай, в 1921-м – Сергей и Александр, в 1922-м - Андрей и Яков (унаследовал имя второго деда).

Первыми, в 1938 году, на военную службу, естественно, призвали старших братьев- близнецов - Алексея и Власа. Долго-предолго поезд нес их от дома родного - к высоким берегам Амура, где, как пелось в довоенной песне, "часовые Родины стоят”. Песней впечатлительные братья из мелитопольской солнечной глубинки и соблазнились, и по личной настойчивой просьбе на службу попали в Амурскую флотилию.

По роковому стечению обстоятельств, Алексей и Влас погибли 2 сентября 1945 года - во время последнего налета японской авиации на корабли флотилии. До победы во Второй мировой войне они не дожили буквально несколько часов: именно в этот день на борту американского линкора «Миссури» командование японской армии подписало акт о капитуляции.

В 1939 году приходят повестки о призыве на действительную срочную военную службу Кондрата и Трофима. "Только на флот!” - решают с детства мечтавшие о море братья. Просьбу их удовлетворят, и оказавшиеся на Северном флоте близнецы будут в войну служить на корабле, который войдет в состав эскадры, сопровождавшей морские грузовые караваны из Англии и Соединенных Штатов в Мурманск. В 1942 году в районе острова Шпицберген один из таких караванов атакуют немецкие самолеты. Вместе с несколькими суднами каравана на дно холодного Баренцева моря уйдет и корабль сопровождения Кондрата и Трофима. В Чехограде узнают об этом, однако, лишь после освобождения Мелитопольщины от фашистов - во второй половине 43-го года. И почти сразу же почтальон принесет еще одну трагическую весть: на Черном море, в районе Керчи, пропали без вести Сергей и Александр.

Но вернемся к хронологии.

Когда пришло время призыва младших братьев, они, как и старшие, тоже не раздумывали с выбором места службы: флот и точка. Ну, флот, так флот: Иван и Николай попадают на Балтику, Сергей и Александр, о которых я уже упоминал, - на Черное море, а Андрей и Яков - на Тихий океан. Оттуда, с самого края земли, и прилетят - уже после победы в Великой Отечественной войне, в Чехоград вести о гибели как старших братьев-близнецов, так и младших: корабль Андрея и Якова вступит в бой с японской эскадрой сразу же после объявления Советским Союзом войны Японии. Братья погибнут от прямого попадания снаряда в носовую часть корабля.

Ну, а первую похоронку на сыновей, чтобы закончить военную тему семьи Козенко, Влас Трофимович и Наталья Яковлевна получат в июле 1941 года. В ней сообщалось, что Иван и Николай Козенко героически погибли в жестоком морском бою под Клайпедой.

Вот так: их было десять, а в живых не осталось никого. Они были влюблены в море и остались в нем навсегда. Не о них ли волны морские периодически и стонут, и плачут, разбиваясь о борта уходящих на боевое дежурство кораблей?

А еще в скромном новгородковском музее, пробегая взглядом материалы о братьях Козенко, я размышлял об их матери. Мне подумалось, что со временем ее жертва великая по достоинству оценена будет: во имя мира, за меня, за нас с вами она ведь отдала жизни десяти своих сыновей. Если бы я умел рисовать, размышлял я далее, завтра же засел бы за икону. А называлась бы она так: Матерь Человеческая. По аналогии с Матерью Божией.

- До последнего дня своей жизни бабушка ждала сыновей с войны, - скажет мне позже дочь младшей сестры братьев Козенко Александры Власовны мелитопольчанка Любовь Ивановна. - Все надеялась, что кто-то таки объявится.

- Похоронена она где?

- Да в Новгородковке, с дедушкой вместе. Они в один день умерли - 13 февраля. Только дедушка в 1972 году, а бабушка - в 1979-м.

- Мне ваша двоюродная сестра Лидия Афанасьевна, живущая в селе Поляновка, с которой я тоже успел переговорить, рассказывала, что дедушка и бабушка родом не из здешних мест, это так?

- Они с Кировоградчины - из города, который сегодня называется Светловодском. Жили очень бедно - семья ж большая была. Бабушка ведь родила 15 детей. Выжили, однако, только десять сыновей и две дочери - моя мама и мама двоюродной сестры Лиды - Мария Власовна. Да дедушка потом взял на воспитание двоих племянников. Это когда его родная сестра умерла.

- И как им удалось голод начала 30-х годов пережить?

- А вот как: сообразительный, наделенный природой острым умом дедушка взял да и завербовался на Сахалин - на шахту.

- И семью туда перевез?

- Сначала сам уехал, а со временем всех забрал, чтобы не умерли от голода тут, на Украине. Бабушка, как сама вспоминала, прачкой работала. В общем, выжили. С трудом, но выжили.

- После Сахалина как их судьба складывалась?

- В Донбасс дедушка перевез семью поначалу - к бабушкиному брату, тоже шахтеру. Как и на Сахалине, снова на шахту пошел. Но не понравилось ему там что-то. И тогда дедушка выбрал небольшой хуторок неподалеку от границы с Херсонской областью. Степным он назывался. Только находился чуть-чуть не там, где нынешний Степной располагается. Там и обосновались. Там и войну встретили. В Новгородковку - или в Чехоград, намного позже перебрались.

- Немцы заходили на хутор?

- А как же: и на хутор, и в дом дедушкин заглядывали. И, увидев на стене фотографию моряка - это Александр был, служивший с начала войны вместе с Сергеем на Черном море, спрашивают через переводчика: кто это, мол? "Сын”, - отвечает бабушка. "Капут сын, капут!” - залопотал кто-то из фрицев. "Дурак ты! - кричит ему бабушка. - Ты сам капут!” Ну, взяли ее. Арестовали, значит. И собирались даже расстрелять - за оскорбление фашиста, но вечером кто-то из местных освободил ее потихоньку [немцы задержанную не очень бдительно стерегли] и упрятал в тайном глубоком подвале. Так она и избежала расстрела.

- А дедушку война где застала?

- На Соловках. Он у нас был человеком принципиальным - говорил то, что думал. Вот и договорился однажды. Приехали из района и арестовали дедушку. Не объясняя, за что. Слава Богу, недолго пробыл в арестантах.

- Еще мне ваша двоюродная сестра говорила, что вы были участницей поразительной истории в кинотеатре...

- А-а, поняла, о чем вы. Мне лет восемь тогда было. Приехали мы в Донецк - в гости к родственникам. И в какой-то вечер решили пойти в кино. А тогда перед картиной обязательно документальные фильмы демонстрировали. В тот раз крутили военную хронику. Показывают море: серое такое, суровое. И корабль - наш, советский. А сверху на него фашистские самолеты набрасываются: бомбят непрестанно. По палубе матросы бегают, из пушки отстреливаются. Паники, вроде, не было, но напряжение ощущалось. Даже я его чувствовала. И вдруг крупно показывают лицо одного из моряков. "Са-аша!” - кричит в темноте зала бабушка. Я от неожиданности вскакиваю со стула, бабушка тоже вскакивает, потом падает на место, падаю и я и кричу громче бабушки: мне стулом палец прищемило. Включают в зале свет, все к нам тянутся: что, дескать, случилось, чего орете? "Там сын! - показывает бабушка на экран. - Саша”. Ну, раза четыре для нее хронику показали в тот вечер. Она все смотрела и плакала. Это единственное, что из войны о ее сыновьях до нее дошло - кинохроника морского боя. Наверное, тогда и потопили фашисты корабль Александра и Сергея.

- А разве других документов не сбереглось? Похоронок, например?

- Было, все было: и письма со службы братьев, и похоронки на них, и извещения о том, что кто-то из них пропал без вести. Но примерно в то же время, когда история с кинохроникой произошла, к нам позвонили из военкомата. Так, по крайней мере, представились - насколько бабушка поняла. Попросили, чтобы собрали все бумаги на братьев. Бумаги и фотографии сохранившиеся. Мы собрали. Военкоматовцы пришли на следующий день, забрали их и больше мы их не видели - ни военкоматовцев, ни бумаг.

«Может быть, таким образом - изъяв и уничтожив документы, власть пыталась скрыть страшную правду семьи Козенко? - думаю я, дослушивая рассказ собеседницы. - Вернусь в Запорожье, обязательно сделаю запрос в архив Министерства обороны России, который стал правопреемником архива Минобороны СССР».

И я сделал такой запрос. Данных на братьев Козенко в архиве не оказалось. Никаких!

Источник: Сайт журналиста Владимира Шака